|
|
| | И вот мама, оставив меня у соседа, пошла домой. Я сперва не давался, но дядя Миша сам меня повалил на топчан, стянул штаны-трико и начал пороть по голой жопе, я орал, но в то же время мой писюн встал и начал тереться о топчан. Было стыдно, больно и приятно. Я тогда не кончил, правда. Дядя Миша раз наверное, 15 меня хлестнул. Потом сказал мне: "Вставай, и посмотри, как я твоего дружка пороть буду!" Я встал, прикрывая полувставший писюн - Таня смотрела во все глаза на него. И я обратил внимания, что из него немного натекло на топчан, обитый дермантином. Но следом за мной лёг Гоша, и отец стал бить его тоже по голой жопе сильнее чем меня! У меня встал снова, я попросился в туалет - и там хорошо отдрочил:) | | |
|
|
|
| | Широкозадая девка, c крепкими жилистыми руками, на которых были небольшие стальные наручи, служащие защитой для запястий во время сражений, и со сведенными вместе ножками в высоких сапожках, которые были оснащены легкой броней спереди, была по-прежнему привязана к столбу, и с волнением ждала, как с ней обойдутся далее. Подарят ли ей возможность жить, но в рабстве, или же, в дополнение к прошедшей экзекуции занесут над её шейкой меч, и её обезглавленное тело с поротой спиной и залитым спермой анусом будут служить напоминанием о позорной судьбе белокурой девушки-воина. | | |
|
|
|
| | Начинаю медленно вводить туда 1 палец. Коля изгибается и постанывает. Я не могу больше терпеть. А просто достаю откуда-то из под дивана крем, ставлю Коляна на четвереньки, смазываю отверстие. Вот уже 3 пальца погружены туда. Но я не этого хотел. Чуть приспустив с себя трусы я достаю член и приставляю к этому отверстию. Которое уже вполне разработано моими пальцами. Небольшой нажим. И я там. Неземное удовольствие. Только небольшое "ой" успевает произнести Колька. И я начинаю медленно трахать его. Всё дальше и дальше погружаясь в его прекрасную попку. Затем я его разворачиваю и кладу на спину. Кладу его ноги себе на плечи. И вхожу в уже разработаное очко моего друга. А теперь уже больше чем друга. | | |
|
|
|
| | Действительно, никогда прежде не испытывал граф подобных ощущений: ротик милой графини превратился в подвижное сладострастье, язычок работал безостановочно от напряжённых яичек до семенного канала, губки сжимали и щекотали пещеристое тело, зубки его покусывали. А тут ещё сама красавица теребила собственную половую щель и попросила Сидора запустить в пенящуюся негой трещинку его два пальчика. Граф завершил этот акт извержением своего вулкана прямо в нежные губки и на изумительно прекрасное личико. И графиня выпила этот нектар и растёрла остатки по твёрдой как биллиардный шар груди. | | |
|
|
Рассказ №17143
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Вторник, 19/05/2015
Прочитано раз: 39523 (за неделю: 0)
Рейтинг: 78% (за неделю: 0%)
Цитата: "Нет, лучше вот как: крупный нос, плотно, смертельно сжатые губы. Все лицо грубосколоченное, а может быть грубовысеченное из белого с розовыми прожилками мрамора, лицо с беспощадными морщинами - следствие трезвой оценки земли и человека на ней. Тяжелый взгляд римского легионера, марширующего в первых шеренгах несгибаемого легиона. Доспехи, белый, отороченный мехом италийского пурпурного волка плащ. Шлем окроплен вечерней росой, медные и золотые застежки там и здесь затуманены, но вспышки близких и далеких костров, пылающих по сторонам Апиевой дороги, все же заставляют сверкать и латы, и шлем, и застежки. Все происходящее вокруг - призрачно, грандиозно и страшно, поскольку не имеет будущего...."
Страницы: [ 1 ]
Мы до позднего утра занимались любовью, я взял ее еще четыре раза (столько сил у меня никогда, ни до, ни после не было!) , она начала получать удовольствие и от проникновения: также стонала, выгибала спинку и стучала ладонями по дивану. Потом мы сдохли. Оба. Одновременно. Она сходила в соседнюю комнату за одеялом, и мы заснули прижавшись друг к другу.
На следующий день (уже ближе к вечеру, скорее: когда мы проснулись) я стал разогревать ее не только вылизывая клитор, но и засовывая большой палец руки ей вовнутрь. При этом вся остальная ладонь у меня оставалась свободой, да и еще лежащей у нее между ягодицами. Мы опять весь день занимались сексом, даже про мандариновку забыли, не вставали - тоже, только поели пельменей, которые я быстренько сварил.
Как-то (вдруг!) до меня дошло, что при разогревании ее выделяется, очень много смазки, от чего все пространство у нее между ягодицами - мокрое, включая анус. Тогда, потихоньку-полегоньку, нежненько, я стал массировать его свободными пальцами ладони, а потом и слегка вводить туда указательный палец. И был - вознагражден. Она не только не отстранялась от этого пальца, а даже немного двигала попкой, чтобы самой надеться поглубже.
Тогда я спросил напрямую: нравится, ли? Она ответила: "Очень!" , и участь попки была решена. Я рассказал ей, что на Западе, для этого существуют специальные приспособления, в виде разнокалиберных резиновых шариков на общей веревочке, чтобы потихоньку расширять попку, перед введением, во избежание боли от слишком толстого предмета. Она о чем-то задумалась, хитро улыбнулась, сходила в другую комнату и принесла бусы. Аляповатые такие бусы, хрен знает из чего сделанные; из пластмассы какой-то. Единственное, - эти бусы были воистину монстроподобны: каждый шарик в них был не менее двух с половиной, а то и трех сантиметров в диаметре.
Я, же сходил на кухню, нашел там в холодильнике здоровенную морковку, сантиметров 25-и, не меньше, правда - довольно тонкую, почистил, закруглил конец, и получился вполне годный старпон. Оставалось найти смазку. Мы перерыли весь дом, шутя и хихикая, но вазелина так и не нашли. В аптеку идти не хотелось, и мы решили обойтись тюбиком детского крема, который отыскался-таки в ванной.
С этого времени наши упражнения не обходились без этих игрушек: мы, то вводили ей в попку шарики бус (она для этого становилась рачком, а я аккуратненько смазывал попку и вводил их ей штуки четыре за раз) , а потом занимались традиционным сексом, то использовали для тех же целей наш корнеплод, на котором она, подленько хихикая, выцарапала ножом смешную рожицу.
На третий день я взял ее и в попку: положил набочек, все смазал хорошенько детским кремом, и - вошел. Ей - понравилось (в щелке в это время у нее торчала наша морковка) ; кончил я туда же - в попку. Она дождалась, когда я ослаб и вышел, и смеясь, заткнув попу пальцем, побежала в туалет.
Кстати, это была единственная девушка в моей жизни, которой ДЕЙСТВИТЕЛЬНО нравился анальный секс. Которая занималась им не ради меня, или ради любопытства, а потому, что ей было - приятно.
Пять дней мы с ней наслаждались друг другом. Не одевались совсем, ни разу; из дивана почти не вылезали - только приготовить и поесть чего-нибудь. Да и есть-то особо не хотелось. Выпили всю мандариновку, кагор и остатки водки, даже, сожрали все пельмени, и сосиски (макароны, правда, остались) ; шоколад постигла та же участь.
На шестой день, рано утром приехал герой-геолог. Мы, естественно, заранее знали, когда он будет, все прибрали, что могли, но разошлись по разным комнатам (чтоб не застукал!) , только под утро: долго не могли оторваться друг от друга. Заслуженный диван напоследок выдержал еще несколько нашихсексуальных битв.
А утром - опять: крепкое рукопожатие, спасибо, что помог, не бросил, очередная трубка из очередного котяха, и - адью, амиго:
: Все изменилось сильно конечно: отец ее бросил свои экспедиции, и перешел работать куда-то в Москву, в Керосинку, кажется, и встречаться нам стало, практически, негде.
Нет, мы встречались еще, конечно, несколько раз: у нее, когда папаша куда-либо сматывался на день-другой (он был заядлый охотник) ; у меня, когда моя, сильно престарелая бабулька тоже куда-нибудь исчезала; на даче ее деда, професора-генерала (она там проводила лето) , в Кратово, возле пруда; естественно, когда его самого там не было.
На этой даче мне, однажды, были даже устроены смотрины: она пригласила меня и двух своих подружек одновременно: хвасталась взрослым любовником, что было очень заметно по ее поведению: она демонстративно садилась ко мне на колени, прикусывала мочку уха, целовала в грудь и в шею, и т. п. ; ночевали мы тоже в одной комнате, понятно.
Из этих смотрин вышел один, совсем Мариной не планируемый, казус: две из трех этих подружек, улучив момент, предложили мне встречаться, сунув в руку, заранее написанный на бумажке, телефончик. Хе-хе:
С одной я и встречался, даже: Крутил рОман: Она симпатичная была, правда совсем в другом стиле, чем моя Марина: невысокая, крепкая такая, спортивная девочка. Тело у нее все было - как каменное, даже ягодицы - не помнешь:
: Эх, глупая молодость! . .
: Потом я женился на своей канадке, уехал, завел дочь, мыкался от безденежья по Европе, и, в конце концов, попал в армию. Добровольно. За бабло. После этой своей глупости я шестнадцать лет непрерывно где-нибудь воевал, заработал два ранения, контузию, офицерский чин и французский паспорт. Бабла - не заработал.
: Марина умерла через пять лет. Простудилась, осложнение на легкие, потом - на почки: Не вытянули: Но меня тогда не было в России: бегал где-то с винтовкой, болван.: Растерял все что мог, что имел - не сберег:
: Дорогой Леонардо, что касается моего случая, то я об этом вообще не скажу ни слова, потому что ее абсолютно ни с кем не сравнить, и мы еще не придумали ни одного слова, которое можно о ней сказать, если говорить не впустую. Восторженно. С улыбкой о невозможном. С сожалением о невозможном и утраченном. С грустью. С лицом человека, которого никогда не было, нет, и- не будет. Какая она? Обыкновенная. Но несравненная. Мокрая, соленая щека, невидимая в ночи тишина. Песня лет, мелодия жизни. И поздно говорить, сгорая. Но можно писать письма, каждый раз ставя в конце - прощай. И лежа над крутым песчаным обрывом в стоге сена, считать звезды и плакать от счастья и ожидания, вспоминать детство, похожее на можжевеловый куст в светлячках, на елку, увешанную немыслимой чепухой, и думать о том, что свершится под утро, когда умирают укушенные змеей. Ты пришла и сказала, что птицы живут золотые:
: Мой друг-афганец скоропостижно, как мать, ни с того, ни с сего, умер в июле 2012 года:
: Геологический герой прожил долгую жизнь и спокойно скончался в своей постели в 2007 году:
: Дедушка-профессор-генерал сгорел вместе со своей генеральской дачей в Кратово поздней осенью 1983 года:
Марина! Ты обязана открыть мне глаза на истину. Правду, и только правду, поднимите мне веки. Не бойся родная: я не закричу и не забьюсь в истерике, а будет так: неподвижная нижняя челюсть говорит об отсутствии чувств:
Нет, лучше вот как: крупный нос, плотно, смертельно сжатые губы. Все лицо грубосколоченное, а может быть грубовысеченное из белого с розовыми прожилками мрамора, лицо с беспощадными морщинами - следствие трезвой оценки земли и человека на ней. Тяжелый взгляд римского легионера, марширующего в первых шеренгах несгибаемого легиона. Доспехи, белый, отороченный мехом италийского пурпурного волка плащ. Шлем окроплен вечерней росой, медные и золотые застежки там и здесь затуманены, но вспышки близких и далеких костров, пылающих по сторонам Апиевой дороги, все же заставляют сверкать и латы, и шлем, и застежки. Все происходящее вокруг - призрачно, грандиозно и страшно, поскольку не имеет будущего.
Итак, правду и только правду, поднимите мне веки! Была ли ты на свете, моя радость, или я выдумал тебя, как и все сущее? Как ты вырвалась из темноты, из небытия, из безысходности, как ты смогла так страшно ранить мою душу?
: Такие дела:
Страницы: [ 1 ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
»
»
»
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 44%)
» (рейтинг: 73%)
» (рейтинг: 44%)
» (рейтинг: 74%)
» (рейтинг: 88%)
» (рейтинг: 78%)
» (рейтинг: 48%)
» (рейтинг: 88%)
» (рейтинг: 73%)
» (рейтинг: 74%)
|