|
|
| | Он потащил меня в темноту, схватив меня за руку. Отойдя недалеко, он уронил меня на землю, и приказал раздеваться. Я не послушала. Тогда он резкими рывками сорвал с меня блузку и юбку. Все разорвалось в клочья. Я поняла, что сопротивляться бесполезно. | | |
|
|
|
| | Не знаю, что снилось Марине под этим наркозом, но щёки ее зарумянились, а дыхание стало неровным, пальцы на руках беспокойно забегали. В какой то момент (минут этак через пятнадцать) она вдруг покрылась гусиной кожей, задрожала и кончила. Это было восхитительно. Меня так и подмывало трахнуть эту бездыханную мадмуазель, но я не стал. И сам кончил так, что ни капли не попало на ее прекрасную кожу. | | |
|
|
|
| | Я внимательнеее присмотрелась к Саше, потому что мне показалось, что он немного напрягся. "И писюнчик зашевелился, - отметила я про себя, - Неужели Настя действительно вызвала у мальчишки позыв по маленькому?" | | |
|
|
|
| | Препод все продолжал наращивать темп и глубину, прижав меня к стене. Одной рукой поддерживая меня за бедро, второй он взял меня за волосы и со всей страстью поцеловал в губы, как вдруг меня накрыла волна наслаждения. Моя дырочка сжалась, я автоматически выгнулась до предела, еще крепче сдавила своего любовника бёдрами и закричала в полный голос, почти истерически. По всей видимости, это стало последней каплей для него самого, потому что следом за мной в судорогах оргазма задергался и он. | | |
|
|
Рассказ №1941
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Четверг, 05/05/2022
Прочитано раз: 16744 (за неделю: 7)
Рейтинг: 89% (за неделю: 0%)
Цитата: "Опавшие листья, чуть влажные от налёта осенней грусти, тихо шелестят под ногами.
..."
Страницы: [ 1 ]
Опавшие листья, чуть влажные от налёта осенней грусти, тихо шелестят под ногами.
"Наш-ш-ш, наш-ш-ш, наш-ш-ш", -- плещется шёпот её шагов.
"Час-с-с, час-с-с, час-с-с", -- отдаётся шелест моей поступи в чуткости тающего леса.
Да, это наш час, наш день, наш многолетний медовый месяц.
Она идёт по цветному лиственному ковру босиком, небрежно болтая зажатыми в левой руке туфельками. Идёт впереди меня, не оглядываясь, уверенная в том, что я буду следовать за ней всюду, куда бы она ни направилась. Тонкое платьице сентябрьских тонов совсем не скрывает лёгких очертаний её фигуры. Только платье на ней -- и больше никаких условностей дамского гардероба. Сегодня очень тепло, и она, конечно же, не могла упустить чудесный случай ещё раз окунуться в блаженство летних грёз...
А всё-таки замечательно, что невозможно пресытиться красотой! В том числе -- красотой женского тела. Случается, нет даже малейшего желания овладеть им, а всё равно -- наслаждаешься простым созерцанием. И это самодостаточный акт. Любуешься женщиной, словно вечной прелестью природы, словно устремлёнными ввысь стволами берёз, словно пронзительно-голубым небом, обляпанным яркими пятнами ещё не облетевшей листвы...
Эта особа, грациозно скользящая впереди -- моя возлюбленная. Я знаю её не первый год. И не перестаю восхищаться ею. Я обожаю её улыбки, переменчивый климат её настроения, её ласки, на которые она щедра -- не в пример капризной осени, дарящей погожие дни как откуп за угасающее лето.
Правда, гармония одухотворённости не может долго пребывать в равновесии с физической основой. Старость лета не влияет на молодость желаний. Я приближаюсь к любимой и кладу руки ей на плечи. Она, по-прежнему не оборачиваясь, опускается на колени, упирается локтями в мягкий покров из тёплых листьев и кладёт голову на скрещенные руки.
Вспорхнувший подол обнажает гладкие тугие полусферы. Между ними -- вечная тайна, соблазнительный сумрак глубин. Меня захлёстывает страсть познать эту тайну, и я с неотвратимой решительностью проникаю в неё...
"Ах-х-х!" -- доносится из-под вороха спутанных волос.
Несдержанный выдох, порождённый внезапной волной наслаждения. Мягкие длинные волосы полностью занавешивают лицо моей возлюбленной. Она по-прежнему стыдлива, как в первую ночь нашего слияния, и делает вид, будто это происходит не с ней. Но древний ритм увлекает её всё сильнее. Волосы напротив рта пульсируют фонтанчиком частого дыхания, и бёдра начинают непроизвольно совершать встречные движения.
"Ах-х-х! Ах-х-х! Ах-х-х!" -- вторят эхом берёзы и теряют листья, спеша обнажить интимную белизну стволов. Туманится сознание от нарастающего потока сладостно-горячей энергии. Кружится голова, кружатся оранжевые листья, кружатся туманные облака в перевёрнутом озере неба. Вращается земля вокруг нас, ибо мы превратились в само Солнце, стали огненным центром летящей в запредельность Вселенной...
Мы достигаем того критического состояния, когда сознание теряет контроль над телом. Исчезает чувство меры, растворяются границы между фантазией и реальностью, между пристойным и неприличным. Окажись в этот момент рядом сотня мужчин, желающих причаститься к тайне, скрываемой от посторонних во тьме междуножья, -- моя любимая не сможет отказать никому. В обычном состоянии даже мысль о подобной возможности потрясла бы её до глубины души, ужаснула, шокировала. Но я знаю, что в любовном экстазе моя милая совершенно другая. Сто мужчин, сменяя друг друга, сотрясали бы её непрерывно, гладили, тискали и облизывали распалённое тело, а она бы лишь томно стонала, застенчиво пряча лицо за россыпью густых волос. Ею овладевали бы по двое или по трое сразу, во всевозможных положениях, вертели б ей как тряпичной куклой, проникали бы в неё до болезненных пределов, залили бы всю пенным соком сладострастия -- и она с радостью отдавалась бы всем и каждому, покуда длился бы всепоглощающий чувственный восторг...
На лазурной палитре небес играют мазки лиственных красок, переливаясь всевозможными оттенками красного, жёлтого и бежевого. Мы зачарованно движемся среди сонного листопада, приходя в себя после ослепительного соприкосновения с вечностью. Ведь именно любовь, бессмертная любовь побуждает нас вечно продолжаться, меняя тела, но сохраняя нетленную душу.
Я несу её точёные туфельки и невесомое платьице. А она собирает пышный букет, составляя его из листьев невероятных расцветок и причудливых форм. Раньше я и не подозревал, что в нашем лесу встречается такое великолепие.
Солнце нескромно ласкает загорелую наготу моей возлюбленной, лучась поздним теплом сквозь полупрозрачные хрупкие кроны. Ей совсем не холодно, потому что для неё сейчас не осень, а лето. Бабье лето. Её время. А заодно и моё, поскольку мы с ней -- неразлучны.
"Наш-ш-ш, наш-ш-ш, наш-ш-ш?" -- молча вопрошаю я ритмом своей ходьбы.
"Час-с-с, час-с-с, час-с-с", -- без слов подтверждает она шорохом милых шагов.
Это наш час, наш день, наш бесконечный счастливый век...
Страницы: [ 1 ]
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 86%)
» (рейтинг: 88%)
» (рейтинг: 87%)
» (рейтинг: 87%)
» (рейтинг: 89%)
» (рейтинг: 88%)
» (рейтинг: 88%)
» (рейтинг: 37%)
» (рейтинг: 80%)
» (рейтинг: 88%)
|