|
|
| | Мои же ощущения граничили с обмороком: ноги не слушались, возбуждение достигло своего пика, но заливать спермой пол я пока не торопился. К тому же, посмотреть еще было на что. Будучи убежденным гетеросексуалом, сейчас я чувствовал, что теряю эту уверенность. И предложи мне кто-нибудь сейчас оказаться на месте дяди Вити, согласился бы не раздумывая. | | |
|
|
|
| | Ты хочешь ударов по пизде в наказание за задержку с ответом? Ты их получишь! Ты ляжешь на пол и широко разведешь ноги, я привяжу их так, чтобы ты не смогла их свести во время наказания и свяжу руки. Потом я заклею тебе рот пластырем, завяжу глаза, чтобы ты не видела момент удара и он был бы для тебя неожиданностью. Потом одену прищепки тебе на соски и последнюю прищепку одену тебе на нос. Ну а теперь, пока ты не задохнулась нужно успеть ввалить тебе пяток ударов. Я бью довольно сильно, стараясь, чтобы ремень лег прямо между твоих вспухших губ. После первого же удара они становятся алыми, а ты вытягиваешься в струнку от боли. После третьего удара ты явно начинаешь задыхаться и тут же получаешь четвертый. Ты начинаешь дергаться всем телом, пытаясь освободиться, твое лицо покраснело, вены на шее вздулись, а из пизды текут потоки твоих соков. Я наношу последний удар и тебя начинает колотить сильнейший оргазм. Через несколько секунд я снимаю прищепку с твоего носа и пластырь с губ. Ты судорожно хватаешь воздух, я снимаю прищепки с сосков и ты начинаешь скулить от боли. Когда я отвязываю твои руки и ноги - ты сворачиваешься клубком, поджав колени и дрожишь всем телом. Я поднимаю тебя, кладу на кровать так, чтобы твоя задница была на краю, сам встаю на колени перед твоей горящей огнем пиздой, закидываю твои ноги себе на плечи и резко всаживаю хуй по самые яйца в твою мокрую пещеру. От боли у тебя текут слезы, но ты начинаешь подмахивать мне... | | |
|
|
|
| | Наверное, само по себе все это было не страшно. Но, как я уже упоминала, мои родители были молоды, общительны, и каждую неделю у нас собирались их друзья - семейные пары с детьми, по большей части моими ровесниками. В половине восьмого, когда наши детские игры были в самом разгаре, мама громогласно объявляла, что Жанночке пора спать. Каждый раз я упиралась, хныкала, пыталась разжалобить ее слезами, но мама считала, что я перевозбудилась от гостей, и чем раньше я окажусь в кровати, тем лучше. Среди моих сверстников, разумеется, считалось особым шиком, признаком "взрослости" ложиться спать наравне со старшими. И вот меня уже, на глазах у всех, тащили в ванную, откуда я выходила уже в пижамке. Мои друзья хихикали надо мной, а самое обидное было, разумеется, то, что в нашей однокомнатной квартире моя кроватка была просто отгорожена от комнаты шкафом. Рядом, в двух шагах дети гостей продолжали играть, и непременно кто-нибудь заглядывал в мой закуток с насмешками. В 11, когда еще не все гости разошлись, раздавался громогласный звонок будильника, и мама, опять таки вслух извинялась, что ее девочке пора пописать. Она усаживала меня на горшок, и хотя это происходило рядом с моей кроваткой, обзор из комнаты был великолепный. Взрослых это, разумеется, не интересовало, а вот дети собирались на мое "великое сидение" как на цирковое представление. От стыда я не могла расслабиться, а мама, сидящая рядом на корточках, и нетерпеливо приговаривающая "пись-пись" , только добавляла неловкости. Наконец, струя звонко ударяла в металлическую стену горшка, оповещая всех присутствующих об успехе мероприятия. После этого мама поднимала меня, вытирала попку, и для меня, 8-9 летней девочки такая экспозиция - без трусов перед сверстниками - была постыдна и невыносима. | | |
|
|
|
| | Мысли бередили мозг. . разными оттенками-счастьем, тоской, а ещё сомнением-вдруг отложится встреча-и тогда крохотное отчаяние поселялось в её беспокойной в эту ночь голове. Но она счастлива. значит, она жива, а сердце её бьётся-то спокойно, то трепетно и учащенно. А в голове вопрос"Когда же уже?" Когда же сильная и ласковая ладонь коснется её лица, а любимый голос произнесет слово, ставшее самым драгоценным словом в её мире! Бессонная ночь, вперемежку с короткими отрезками сна, подходила к рассвету! | | |
|
|
Рассказ №25956
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Суббота, 19/02/2022
Прочитано раз: 4589 (за неделю: 13)
Рейтинг: 42% (за неделю: 0%)
Цитата: "Владлен нормальный человек. У него приятный голос, приятные нежные руки. Он сильный. Сашка, конечно, на его фоне не смотрелся, наверное. Худощавый, белобрысый. Слегка лопоухий. Да и веснушки эти. Но тут уж ничего не поделаешь. Да ещё в шортах этих дурацких. А ноги-то тонкие. Ну, так-то лето. Пофигу. Всё таки приятно кому-то нравиться. Хоть так. Хоть ему. А поцелуи жгли... В губы. А его рука по шортам......"
Страницы: [ 1 ]
Первый поцелуй был совсем не противным. просто поцелуй. Чуть пахнущий табаком. Чуть ещё чем-то. Не суть. Суть, что это был мужчина. Самый настоящий. И, судя по всему, Сашка ему нравился. Конечно, это было необычно, и от этого немного неловко, но если считать это просто дружбой, то вроде бы и нормально. Никто ж не видит.
Довольно приличная, но видно, что холостятская квартира. Потёртый диван-кровать, Журнальный столик, газеты, пепельница.
Это сейчас в такого рода знакомствах нет ничего необычного. Но тогда, в 91-м году Сашке казалось, что он перешагнул уже грань дозволенного. Он понравился мужчине, парню. Это как? Ну, а с другой стороны, что ж теперь? Да и как сейчас уйдёшь? Влад нормальный, пусть. Просто чуть пьяненький. А завтра всё будет по-прежнему. Даже интересно немного.
Влад включил телевизор. Какой-то фильм.
- У тебя кто-то был? - Спросил Влад.
- В смысле?
- Трахался?
- Нет, - не стал врать Сашка. Да и чего врать-то? Видно, наверное.
Владлен нормальный человек. У него приятный голос, приятные нежные руки. Он сильный. Сашка, конечно, на его фоне не смотрелся, наверное. Худощавый, белобрысый. Слегка лопоухий. Да и веснушки эти. Но тут уж ничего не поделаешь. Да ещё в шортах этих дурацких. А ноги-то тонкие. Ну, так-то лето. Пофигу. Всё таки приятно кому-то нравиться. Хоть так. Хоть ему. А поцелуи жгли... В губы. А его рука по шортам...
Раньше он так не делал. Просто пьяненький. А Сашке как теперь? Делать то что? Непонятно.
В комнате висел табачный смог, в голове было пусто и никчёмно.
- Природа такая вещь, - нашёптывал Влад. Владлен. - Мы никогда не знаем чего хочем и на что способны.
- Да
- И девчонок не пробовал??
Сашка промолчал.
Влад покрывал поцелуями его лицо, шею.
- Они не способны. Ты идеал, они никто. Ты - всё.
Сашка стеснялся его рук на шортах. Немного. Его слов, своих мыслей. Так то понятно уже. Но вот так он не готов. Всё-таки есть черта, за которую нельзя. За которой позор.
Сашка закрыв глаза пока не мешал. Пока ещё ничего не случилось. Сейчас всё кончится. Кнопка на шортах щёлкнула. Молния поехала. А вот это уже всё. Там только трусы.
- Ты не представляешь, какой ты.
А Влад уже был в трусах. И там торчало. А вот это уже всё. Дальше нельзя. Просто нельзя и всё.
- Я не могу.
- Я знаю. Но очень надо. Обоим надо. И тебе надо. Ты не представляешь.
А Сашка представлял. Вот только снимать трусы, эти дурацкие зелёные трусы, вот так, по-девчоночьи, это невозможно.
Это даже не страх, а вот просто невозможно. Ну, вот как? Что он потом подумает? Что завтра подумает? А завтра ничего уже не изменишь. Это навсегда. Если узнают. Да и вообще.
- Я не могу.
- Не бойся. Попробуем только.
Трусы больше не мешают. Хорошо, что стемнело. Только от телевизора голубое пляшущее пятно света.
- Я не умею.
А Влад умел. Чем-то помазал.
И был холодок, и было всё. Ноги задраны и разведены в стороны. Ничего позорнее в жизни ещё не было. Ну, если только попробовать. Засовывается уже. Очень долго. Сашка, прям, представлял, как оно там... В него. Больно.
- Ты моя девочка. Сейчас. Расслабься.
Невозможно расслабиться. Надо сказать, что я не девочка, и не хочу.
- Влад, я боюсь.
А оно уже засунулось. Как провалилось. И задвигалось. Туда-сюда.
- Влад, я не девочка?
- Счас, счас...
Спрашивать бесполезно. Коленки прижаты к груди. Дурацкая, беспомощная поза. А он делает.
Не спускал бы. Так то ладно. Ну, попробовали и всё. Ну, чтоб не совсем уж.
- Влад, всё, попробовали.
- Сейчас, сейчас.
- Влад, только не до конца. Это нельзя.
А он всё быстрей.
- Молчи, молчи.
Ноги кверху и никуда их не денешь. Суёт просто. Да уже не особо больно. Страшно. Как оно там? И как потом?
Бабой быть как-то не то.
Минута, ещё.
- Сейчас, сейчас.
Ещё минута где-то.
И тут стало понятно. Сделает. По-настоящему. Чего ему? Природа... .
- Влад, нет! - Это уж на всякий случай.
Влад забился, зарычал и притих. Всё.
- Всё. Вот теперь всё.
Сашка молчал. Вот и попробовали. Сперму, кажись, спустил. Хотелось плакать. Но всё это было бы ни о чем.
- Ну, чего ты? Так надо было. Бывает у нас. Я давно без бабы. Прям разрывало. В ванну пойдёшь? - Влад закурил.
В ванную не хотелось. Значит, ему просто хотелось. И всё.
- Ты не рассказывай никому. Сам знаешь, засмеют. Захочешь, заходи. - Влад засмеялся. - Тебе теперь можно.
Сашка знал. Конечно, было немножко обидно. Хотя... Отвернувшись, он натянул трусики. Он стеснялся. Своих трусов. Тонких ног. Что он теперь "такой". И что в нём теперь это. Фу, блин.
А сам же виноват тоже. "Просто попробовать" не бывает.
Страницы: [ 1 ]
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 88%)
» (рейтинг: 89%)
» (рейтинг: 82%)
» (рейтинг: 76%)
» (рейтинг: 88%)
» (рейтинг: 63%)
» (рейтинг: 79%)
» (рейтинг: 88%)
» (рейтинг: 88%)
» (рейтинг: 85%)
|